Шутки над немцами.

Немцами, кстати, называли не выходцев из Германии, а вообще всех иноземцев, не говоривших и не понимавших по-русски – то есть, «немых».

Александр Сергеевич Пушкин и его друг Кюхельбекер были отчаянными сорвиголовами Царскосельского лицея. Посему, их редко отпускали в увольнение. Особенно сыпал наказаниями и доносами француз-преподаватель по фамилии Трико. Друзья, зная что несносный воспитатель следит за ними, удрали в Петербург, взяв двух извозчиков. Так и помчались – впереди Пушкин, немного погодя – друг его, а, еще поотстав, исполненный благородного гнева Трико.

На заставе перед въездом в город нужно было назвать себя.

- Александр Однако! – представился поэт.

- Вильгельм Двако! – несколько минут спустя отрекомендовался Кюхельбекер.

Только и успел француз раздраженно крикнуть свою фамилию… Разъяренный постовой поволок его в участок разбираться, почему насмехаются над представителем силовых структур. А откуда было иноземцу разобраться в тонкостях русского языка? Не поэт, однако!